и к чёрту тебя с твоими обидами

Проблема не в том, чтобы после научиться быть счастливым, - это как раз и несложно. Вопрос, как не изображая из себя преисполненного счастьем идиота, продолжать просто жить – дышать, наслаждаясь запахом свежескошенной травы, любить алкоголь без излишеств, заморские блюда и новые города. Как всё это впустить в себя, целовать новых женщин, смотреть на восходы и греть у камина руки, осознавая, что делаешь – это проблема.

Жизнь, казалось, остановилась. Часы отмеряют не время, а промежутки – между сигаретами, приёмами пищи, сном. Как светофор: зелёный – иди, красный – стой, каждые полчаса – закурить, в три и в восемь – что-то поесть, с двух до шести уснуть. Вырваться из этой сансары – без мыслей, без снов, без планов на завтра - почти невозможно.

Говорят, время лечит. Не знаю, по-моему, годы тут ни при чём. Просто однажды ты вздрогнешь, очнувшись, оглянешься и поймёшь, что был в летаргии, в вязком кошмаре, ужас которого не в страшных зубах Брандашмыга, а в отсутствии жизни. Не замечая зимы и лета, ты по маршруту куда-то бродил, но не помнишь куда и того, что было вчера. Становится страшно, годы прошли, ощущаешь себя стариком. Считаешь пределы: сколько осталось до сорока или до смерти, тихой, спокойной, уютной, как сама твоя жизнь. И хорошо, если станет обидно: зачем же ты жил?

Вот муравей тащит травинку, пчела собирает мёд – без мыслей, инстинктами, а ты? Ты тоже пчела? Что видел ты в этой жизни, кроме своей ненужной работы, ненужных друзей, ненужного дома и всего остального, что ты даже не помнишь? Очнуться, отхлестать себя по щекам, сорваться в другой мир, бросить всё, что вокруг, а взамен жить, просто пытаться жить, сорвавшись с крючка. И к чёрту всех тех, у кого к тебе счёт – ты им не нужен, взамен они не нужны тебе, а с нашей любовью мы разберёмся в следующей жизни. Тогда и счастье – счастье быть одному – заглянет на мягких лапах и устроится у тебя на груди.

про романтическую девочку

Одна девочка сидела у моря и ждала, как водится, своего капитана на корабле под алыми парусами. Сначала её воспринимали нормально – ну, кто ж не читал Грина? кто ж не понимает, что девочкам по рангу положено ждать принцев? Её подружки после школы бежали целоваться со студентами ПТУ, ходили на дискотеки, она же прогуливала уроки и сидела до ночи на пирсе.

Годы шли, вот и закончилась школа, подруги повыходили замуж, гуляли с мужьями по пирсу, читали институтские конспекты, а потом как-то враз стали возить коляски, полные визжащими кульками. Тут уже и мама начала намекать: пора бы уж и тебе отказаться от иллюзий и выбрать – пусть не капитана, а обычного рыбака, они тоже умеют любить.

Но девочка верила – и в капитана, и в принца, и в счастливый исход. Воздастся каждому по вере его – в это она тоже верила. Но годы снова шли, купальный сезон сменялся штормами, лето – дождливой зимой, а чуда всё не было. Местные рыбаки привыкли к её отказам, а гинеколог на осмотре вдруг сказал: год-два и будет поздно рожать. Девочка поняла приговор по-своему: счастье близко, корабль на уже на рейде.

И снова годы бежали мимо. Умерла от старости мама, не дождавшись внуков, умер отец. Паутинка морщин под солёным морским бризом покрыла сеточкой веки, а волосы поседели. Она ждала.

В один из осенних дней к ней подошёл седой старик – капитан самого дальнего плаванья. Это был тот мальчишка, рыбак и сын рыбака, который когда-то первым предложил ей свою любовь. Он не махнул рукой на капризы взбалмошной девчонки, а ушёл из дома и поступил в мореходку, чтобы изменить судьбу, чтобы стать капитаном и предложить руку и сердце любимой.

Капитаны не бывают молодыми – к сожалению, девочка поняла это слишком поздно. Да, и как сказали в одном пошленьком фильме, чтобы стать генеральшей, замуж надо выходить за лейтенанта.