про мир вокруг

Пятидесятый год двадцатого века. Деревянный барак на двадцать семей на окраине одного из областных центров, с коридором, зассанным кошками. Смрад тушёной капусты разбавлен вонью жаренной рыбы, верёвки с висящими на них рваными простынями и таким же подранным линялым нательным бельём, под ногами - крысы.

На лестнице детвора – все лет пяти-шести, играют в свадьбу, девочки всегда и везде были девочками, мечтающими принцессами. Живой копошащийся на полу клубок, состоящий из старых одеял, тряпья, давно немытых ног и пластмассового цветка распадается, оттуда выползает чумазая девчонка, завёрнутая в порыжевшую от времени и грязи тюль. Глаза подведены углём, щёчки поверх сажи накрашены свекольным соком, на ногах кирзачи, которые ребёнок едва поднимает и тащит за собой. Начинается дефиле – Настёнка (так её звали) проходит, пытаясь сохранить строгий и, по её мнению, прекрасный вид, подружки, затаив дыхание, прикрывают от восторга ладошками рты.

Девочка останавливается, исчерпав театральный запас тишины. Теперь она чувствует - эффект необходимо закрепить. Распахнув тюль, Настёнка начинает крутиться вокруг себя, выбрасывает под один ей ведомый ритм ножки и ручки и срывающимся голосом поёт:
- Я пиздорванка! Я пиздорванка!

Так и живём.