Когда Брэд Фитцпатрик был маленький и ещё не изобрёл этот дурацкий ЖЖ, все нормальные люди сидели в чатах. Ириночка – восемнадцатилетняя студентка одного из крутейших ВУЗов, тоже сидела там. Зарегистрировавшись под ником, внушавшим всем её очевидные возрастные преимущества, она каждый вечер приходила в сеть искать себе приключения. Как правило, на мягкое место.

Ириночка18 – под таким именем её все запомнили – всем девочкам говорила: «слышь, отвали, корова!», а мальчикам дарила разные части себя. Ну, например, понравится ей внезапно кто-то, и она шлёт какой-нибудь смайлик типа hi-all, объявляя при этом: «это моя махающая рука, я её никому не дарила, только тебе». И самое главное, не врала! Смайликов в чате было великое множество, в ассортименте лежали не только руки, ноги, но даже высунутые изо рта языки. И каждому претенденту на сердце Ириночка18 подбирала свою уникальную часть себя.

В то время ещё никто не знал, что женщина, сидящая в интернетах, символизирует собой одиночество и, как следствие, лёгкий секс. Поэтому получив махающую руку Ириночки, мальчики тут же смущались и тушевались, ища где тут подвох. Ириночка18 в ответ психовала.

Психовала она, надо признать, грациозно. Не воспроизведу её дословно и даже не стану пытаться, потому что тут нужен талант и иметь в генах маму-узбечку, полностью восточную женщину. Но как только Ириночка открывала в негодовании рот, ей невозможно было не объявить бан-сет. В ответ, естественно, Ириночка возмущалась и пропадала на пару дней, чтобы зарегистрировать новую почту и ник.

Фантазий, как правило, не хватало, новый ник её звучал гордо, но выдавал девушку с головой: СноваИриночка18 – вот этот был первый сразу же после бана. В следующий раз она зашифровалась сильнее, назвав себя Исноваириночкой18. Отшив очередного смущающегося мальчика, она превращалась в ИсноваИсноваИриночку18, затем и ИсноваИсноваИсноваИриночку18, ну и так далее.

Мы ждали, что отведённые для никнейма 256 символов скоро закончатся. Но тут случился незапланированный момент – Ириночке стукнуло 19. Появившаяся на следующий день Ириночка19 испугала всех своей очевидной непредсказуемостью в выборе ника. Конечно, можно было забанить её по маске Shift8, задав что-то типа /ban_*irinochka*, но тогда все остальные Ириночки попадали просто так под раздачу. А среди них были и милые люди, почти что безгрешные и потенциально подлежащие сексу. И вообще, так нехорошо делать.

Можно было продолжать ебанить гнобить Ириночку дальше всё тем же снайперским методом, но она, как показала практика, оказалась изворотливой сукой, которая каждый год меняет свой возраст. Поэтому мы приняли трудное для себя решение разбить к ебеням ей сердце.

( Read more... )

Продолжаю злобствовать в соц.сетях. Написал письмо Дурову, сказал, что он вообще некреативный ни разу. Человек без фантазии и ничего не знает о жизни. Ну, например, что это вообще за статусы отношений: влюблён, помолвлен, женат, встречается? Где, я спрашиваю, правда жизни и что это за такая прямая логика половых встреч?

Нет, категорически не согласен. На самом деле всё и всегда иначе. Ну например, Дима спит с Машей, но жениться планирует на Алине, а любит вообще и конечно Дашу. Почему об этом нельзя поведать всему миру и всем рассказать? Что за унылостатусная моногамия там у них? Монастырь какой-то, ей-богу, средневековье, обликоморале и мыслепреступление.

Или ещё кнопочка «нравится». Публикует, допустим, кто-нибудь фотографию своей висящей груди или вообще вялого члена. Лично мне это ни разу не доставляет, но почему я не могу найти кнопку «не нравится!» и презрительно так в неё тыкнуть? Или Дуров боится, что синтетические дети 90-ых не переживут такого к себе отношения? Так Дуров, прямо тебе скажу – уж лучше бы я выразил своё отношение кнопкой, чем тем, как и что я написал. Для детской психики, поверь, это было бы менее травматично.

Ещё какого-то хрена не видно кто шнырял по твоей странице. По-моему, это беспредел, и на выходных я что-нибудь с этим сделаю. Хуясе, я хочу знать кто фапает на мои фоточки и узнаю. Чтобы всё было честно, да.

*жж опять висит штоле? ну заебали в самом деле.

ЖЖ заебал. Не хочу ни читать, ни писать. Злюсь, рычу, душа требует отдушины. Например, фотографий пэтэушниц, которые можно лайкать. Ну, как вконтакте. Режим микроблога, где мысль пытается уложиться в отведённые стошысять символов, тоже нравится. Пойдёмте за белым кроликом мной, будем фапать друг на друга - http://vkontakte.ru/delta_bravo

Ещё есть стописят инвайтов на Гугл соц.сеть. То ли говно сделали, то ли я спросонок не разобрался, но какие-то там круги, чо-то всё такое серенькое аж жуть. Говорят, что дефицит. Нате, держите ссылочку для регистрации https://plus.google.com/_/notifications/ngemlink?path=%2F%3Fgpinv%3D_x72JCjk50o%3A24rjtuVkCj4

Допустим, что любить надо уметь. Ну, сказал же – допустим. Исходя из этой, как минимум странной, предпосылки, можно подумать, что некоторые любить всё же умеют. И пусть даже это не те, кто строит любовь в Доме 2 и сидит на форуме Космо, а другие – светлые, чистые и полностью невъебенные создания с аурой серебристого цвета. Живут они обычно на кухнях, готовят борщи и прощают всем всё.

Вот они говорят, что вы, мол, товарищ, любить не умеете. Делаете что-то неправильно, вы – эгоист, потребитель, и потому не будет вам счастья. Вы слишком озабочены тем, что хотите сами, притом, что вам совершенно срать на окружающий мир и людей. А за людей – тут они делают глубокомысленно-важное лицо – нужно переживать, беречь их чувства, забыть о себе и жить исключительно тем, чтобы удержать отношения. Даже если в какой-то момент они перестанут быть вам необходимы.

По-моему, дураки. Эти люди не верят в то, что если любишь по-настоящему, то избавляешь его от себя. Чтоб не мучился и не портил себе жизнь, а нашёл подобие счастья с другим. Уж лучше бы они смотрели Дом 2 и читали Космо.

( Read more... )

Когда Серёжа Золотарёв был маленький, он приезжал в столицу только на сессию. В те годы, если кто помнит, Москва напоминала Черкизовский рынок, только побольше. Всюду валялись обнищавшие вдруг инженеры всяких КБ, туалетная бумага кружила по ветру, а столбы троллейбусных линий стояли с облупившейся краской. Общественных туалетов было раз-два, и оба в Макдоналдсе, а дядя Юра Лужков ещё не успел снести реконструировать ни одного здания. Био-сортиры считались невыгодной роскошью, да и вообще никто не знал, как они выглядят.

Тем не менее, даже в то время Серёжа испытывал душевный подъём, когда до Казанского вокзала оставалось несколько километров. Волнение, трепет у него почти моментально трансформировались в желание опорожнить свой кишечник – здесь и сейчас. Но подъезжающие к городам поезда, как того требует инструкция РЖД, всегда оставались без туалетов, потому что не имеют права оставлять на путях какашки. Поэтому город Москва заставлял Серёжу страдать даже ещё не начавшись.

Помимо столицы, любое другое волнение почти точно так же вынуждало Золотарёва желать сходить по большой нужде. Такая уж нервная у него система была и тонкая ранимая душевная организация. Идём, например, отмечать его приезд или успешно заваленную сессию, и он обязательно посредине пути побледнеет, начнёт заикаться и рыскать глазами в поиске места уединения. Возможно даже посреди Красной площади или там, где стоит сисястая женщина с серпом, молотком и рабочим мужчиной.

В гостиницу Космос или любую другую Серёжу Золотарёва посрать естественно не пускают, он продолжает дальше бледнеть, глаза округляются и потом говорит: мужики, бля буду – не выдержу, встаньте на шухере. И бежит, спуская штаны, в кусты. Мы уже настолько привыкли к его этим выходкам, что давно перестали даже замечать их. Но один случай запомнился.

( Read more... )

Только женщина без души может работать бортпроводницей. К концу перелёта смотришь на неё как на что-то родное, которое кормило тебя, улыбалось и принесло плед. А спустя два часа она даже не помнит твоего имени, потому что уснула, сказав перед этим: как же они меня все заебали.

( Read more... )

Последние дни мне треплют нервы. Мало того, что и с сигаретой я был не ангел, а теперь, в условиях никотинового голодания, стал похож на разъяренного питбультерьера. Особенно, если задавать мне всяческие нелепые вопросы. Например, про американский дефолт.

Это конец, что же теперь будет, давайте строить землянки и выращивать огурцы – всё это читается в глазах прогрессивной общественности. Без исключения все считают американцев дебилами, способными спровоцировать рецессию кризиса. Спорить, конечно, с этим практически невозможно – доля истины в таких утверждениях есть, но и недооценивать американскую экономику тоже не стоит.

( Read more... )

К концу второго дня отсутствия никотина в своей жизни отчётливо осознал, что готов на любое преступление. Убийство, бандитский налёт, насилие над любой личностью - всё это я не только могу, но и хочу осуществить. И, скорее всего, это ясно читается в моём взгляде, потому что люди и даже гаишники моментально отворачиваются и куда-то спасаются бегством.

Оказалось, что орать я умею громко, причём по самому незначительному поводу и без оного. Глаза при этом наливаются кровью, цвет кожи приобретает зеленоватый оттенок. Наверное, именно так выходит из меня яд.

Руки, колени трясутся, спину ломит, лицо горит, а конечности холодеют. Измерил температуру для профилактики - 35,1. По-моему, ещё немного и я умру. Но перед этим обязательно кого-нибудь съем - голод зверский.

Первым делом, решив закончить многолетнюю любовную связь, правильная девочка звонит своему бывшему и начинает искать в нём сочувствие. Часто доходит до секса, и девочка очень довольна, что её, как вещь, отымели, с гадливым превосходством смотрит после в глаза своему мужу, думая про себя: твою, кого ты так ревновал, только что драли как последнюю шлюху. И эта месть примиряет её с расставанием – теперь можно уйти с гордо поднятой головой.

Бывшие, как правило, тоже довольны. Когда-то их выкинули из жизни, словно старую тряпку, а теперь дали шанс оправдаться в своих же глазах – этот секс для них как лекарство, через ненависть и презрение они пытаются вернуть к себе уважение, чтобы сказать себе: о-го-го, не такое уж я и чмо.

Конечно, из этих сексов никогда ничего не выходит. На амбициях ничего не построишь, и они, перепихнувшись несколько раз, разбегаются. Часто – крайне довольные, потому что, удовлетворив самолюбие, успокаиваются и ничего не хотят. У каждого, в конце концов, уже давно своя жизнь.

Но бывает и по-другому. Когда-то расставшись, люди, спустя несколько лет, вдруг понимают: вот кроме того или той, с кем тогда не сложилось, не хочется никого. И вроде бы нынешний человек рядом неплох, и особых претензий нет, но тянет отчего-то назад – к тому, к той, с кем замирало дыхание, серая улица в момент становилась краше и улыбка не сходила с лица. Туда, где счастье быть рядом заменяло всё остальное.

Случается, что и это можно вернуть. Встретившись, больше никогда не расстаться, потому что оба знают теперь как им друг без друга бывает. И это есть шанс – потеряв, обрести и беречь счастье, которое вдруг снова имеешь.

Чтобы возненавидеть мужчин, начать их презирать и снова возненавидеть, достаточно встать в субботу пораньше. Одеться и выйти к какому-нибудь общественному транспорту – на остановку, к метро и сесть на скамейку. В промежутке между восемью и девятью часами мимо будут идти женщины, которых отправили домой после секса.

Впопыхах и криво уложены волосы, размазана тушь, съеденная в поцелуях помада – всё намекает на то, что девочку вчера кто-то пригрел. Она была одинока, красива и хотела, наверно, любви и спасения. Надеясь на что-то прекрасное, взамен могла бы многое дать – вдруг что-нибудь сложится. Но утром ей дали пинка и даже не спросили номер мобильного.

Она идёт, через шаг спотыкаясь на каблуках, больше похожая на котёнка, которого прогнали в мороз, ещё до конца не проснулась и прячет слёзы. Она не блядь, не шалава – очевидно, что она просто рискнула. Дать, взять и уснуть на плече. С тем, чтобы стать ему нужной.

И такое не только в Москве и прилегающих к ней территориях. В сибирском Братске, немецком Ульме, в Нью-Йорке, в Киеве или в Риме – всё одно и то же: суббота, восемь утра, девочки пытаются вернуться домой. Жуть, в общем.